«Для чего создан человек? Для того, чтобы, познавая творения Божий, он зрил самого Бога»
Святой Антоний Великий
Разум подвижниками постоянно сравнивался с Глазом, и это одно из самых распространенных христианских сравнений. Ум — орган духовного зрения и Высший Глаз. Если душа человека просветляется в приобщении к Всевышнему, то лицо становится Оком. Обладающий Оком обладал и полнотой духовного видения, а «видеть» означало «ведать», то есть знать. полнотой духовного знания в древности обладали не многие, а лишь избранные, ибо оно было даровано свыше и являлось самым главным сокровищем, которым только может владеть человек, ибо оно сродни божественному.
В Древнем Египте — око Гора, в Древней индии — всевидящее око Будды, в христианстве — Спас Ярое око и др. стали символами ушедших цивилизаций и культур, воплотились в лучшие шедевры мирового искусства. Визуальные образы традиционно считались самыми мощными по силе воздействия на человека и не случайно использовались в большинстве из мировых религий для преобразования внутренней духовной жизни человека. Так, лики святых в православии значительно усиливали молитвенный призыв обращенных к ним верующих, эмоционально окрашивая и обогащая религиозное переживание.
Духовное видение есть особая тайна, закрытая сегодня для большинства из рода человеческого, утратившего в наш век это особое Око-зрение. современный человек живет отголосками, осколками трансцендентального гностического знания, но лишь оно способно соединить отрывочные впечатления о мире и человеке, приобщить к Универсуму. Григорий палама, основатель психазма, оказавший, как известно, огромное влияние на творчество А. Рублева, называл это чувство «сверхразумным Оком Единения».
Духовное созерцание было даровано великим иконописцам и художникам, сумевшим воплотить его в своих творениях как дар Божий. Однако как раньше, так и сегодня им обладают немногие художники.
Александр Евгеньевич Тихомиров, пожалуй, редкое исключение. Основатель нового направления в современной религиозной живописи — «оконописи» — живет и работает в далеком Благовещенске. после окончания бывшего Cтрогановского училища (отделение монументально-декоративной живописи) он уезжает из столицы и начинает работать с материалом, всеми забытым и, на первый взгляд, отжившим свой век. Художника не испугал прыжок в неизвестность, прыжок за тысячу верст от Москвы. старые покосившиеся избы, заброшенные деревни, каких много на Руси, — и только ветер гуляет по ним, а сохранившиеся ставни вместо разбитых окон, поскрипывая, поют свою заунывную песню…
Но в руках художника они обретают новую жизнь, свое второе дыхание, становятся основанием, «полотном» для изображения. Череда ликов спасителя, Богородицы, святых, праздничные иконы — все это не стилизация под древность, «под икону», а самостоятельные, индивидуально осмысленные образы в творениях искусства. Что это? Загадка славянской души? Дизайнерская прихоть? Прагматический расчет и экономия средств на материале? нет.
«Дерево для меня — это лист, канва, на которые ложится идея Бога. Само дерево сотворено Богом, и задача художника — суметь всего несколькими штрихами выявить лик Создателя, приоткрыть тайну творения, самому приобщиться к ней», — говорит А. Тихомиров.
Око самого художника стало Оком в новый, доселе невидимый простому человеческому глазу духовный мир. «поведать о Виденном», свидетельствовать другим о мире горнем в образах искусства — ремесла, которым ты владеешь, — в этом видит свое предназначение художник. «Слышание духовное и видение означают одно и то же» (святой Андрей, архиепископ Кессарийский). Но… лучше один раз все же увидеть. И вот перед нашим взором вдруг предстает иной мир, воспринятый глазами художника. Работы А. Тихомирова в стиле «оконописи» продолжают лучшие традиции мастеров русского иконописания по сути, по глубине созданных им и пережитых образов, а не по форме, не по канонической технологии. и материал иной, не обработанный по традициям канона (не покрыт левкасом нижний слой и не закреплен олифой верхний). И в то же время… Мы переживаем чудо рождения образа, глядя на эти работы. Сколько они проживут? А сколько сам человек? Час короток, и время близко…
А. Тихомиров совершил духовный подвиг, восстановив своим творчеством некую связь времен. Такое подвижничество требует особого напряжения всех духовных и физических сил, на что способны немногие, даже талантливые художники. Духовное по своей природе многоуровнево и многозначно, и каждый мастер достигает в творчестве высоты и меры проникновения в духовное.
Высота духовного постижения мира, по мнению художника, достигается не только профессионализмом и мастерством, которые могут служить условием, но не конечной целью в искусстве. Главное — не овладение технологией (хотя она, конечно, важна), а то, что содержит в себе творение художника, какие мысли и чувства оно несет и какова та мера добра, которую ему удалось выразить и запечатлеть с помощью имеющихся в его распоряжении средств. «Душа — это таможня, — шутя, но о серьезном говорит художник, — что-то можно провезти, что-то — нет».
Так может рассуждать только тот, кто прислушивается к своему внутреннему миру, тончайшим духовным переживаниям, кто умеет соизмерять бренное с Вечным. В высказываниях художника присутствуют творческая зрелость и человеческая мудрость, осознание собственного предназначения и обретение индивидуального пути в искусстве, о чем мечтают многие, но обретают далеко не все. кто-то из друзей А. Тихомирова удачно заметил: «Он поет собственную песню в искусстве», а еще отличается «настойчивостью, трудолюбием и цельностью натуры». И в награду за это — зарубежные и столичные персональные выставки, признание, интерес к его творчеству старых друзей и учителей, а также многочисленные новые почитатели таланта.
По-человечески понятно стремление художника уйти из-под власти канона, поддаться творческой фантазии и быть свободным, но тема, за которую он взялся, обязывает и требует самоотречения, забвения собственных амбиций, строгого судейства над собой и своими творениями.
Вспоминаются строки н. В. Гоголя из «Выбранных мест из переписки с друзьями», где он, рассуждая об А. А. Иванове, авторе «Явления Христа народу», пишет о необходимости «молитвенного усилия», которое есть не что иное, как стяжание Духа святого в творчестве, о трудностях пути истинного художника, взявшегося за подобную тему, что сродни монашескому подвигу. Н. В. Гоголю и самому пришлось пережить все взлеты и падения, трудности и искушения, встречающиеся на пути аскета-художника. и все же, являясь глубоко верующим, он понимал: иначе и не подняться хотя бы на одну ступень лестницы, ведущей в небо.
Искусство А. Тихомирова приучает, а порой и заставляет зрителя думать, обращать свой взор от суетного мира к вечным ценностям — Добру, Гармонии и Любви. Оно настраивает на углубленный анализ себя в этом мире, на соизмерение и приобщение к духовному. неслучайно посещение выставок А. Тихомирова сравнивают с посещением храма, отмечая, что «от его искусства исходит тепло и свет», читаем в книге отзывов выставочного зала «Творчество» на Таганке, где зимой проходила персональная выставка художника.
Умиротворение и покой испытывает зритель, глядя на выполненные в стиле фресковой живописи «Рождество Христово» (49×28, 1999), «крещение» (65×39.5, 1999), «Архангел Михаил» (59×30.5,1998) и другие.
В работах А. Тихомирова присутствует ясная, четко обозначенная и, по-видимому, выстраданная им лично позиция художника: необходимость приобщения и продолжения духовной и культурной традиции предков, обретение устойчивых исторических корней. Опаленный вдруг увиденным и приоткрывшимся ему, художник спешит поделиться с другими своим открытием.
Канонические — по сюжету и используемым художником средствам — произведения «Троица», «Триптих и спас», «Богоматерь с младенцем», «Сергий Радонежский» и другие. но есть и работы, поражающие зрителя тем, как художник, желая вырваться за пределы канонически предписанных иконографических сюжетов и типов (как, например, «Видевший меня, видит и Тебя», «Рождение Человека», «иона в чреве кита», «Предблаговещенье. Благовещенье» и другие), в итоге все равно следует за каноном в главном, и сами образы запечатлеваются в духе смиренного почитания и благоговейного прочтения их сущности и предначертанности.
Работы А. Тихомирова, выполненные в стиле «оконописи», камерны и монументальны одновременно. Размер — обычной ставни в деревенской избе, отсюда их естественная соразмерность человеческому глазу и сердцу. Они могли бы быть и фресками в храме, и иконами. Художник воплощает свои работы в двух пространственных измерениях — монументальном и камерном, где соединены душевная теплота, лиризм и высокая духовность, запечатленная в аскетических образах и суровых ликах. «Спас», «Иоанн Предтеча», «Николай Угодник» соединяют воедино и взаимодополняют и икону, и фреску.
По-видимому, не только художественное пространство и время, но и личное у художника очень спрессовано, и надо успеть сделать многое. Попытка выразить непрестанное стремление бренного к Вечному, Смятения к Покою ко многому обязывает и дисциплинирует художника: колоссальная работоспособность без суетности отличает А. Тихомирова.
Цветовая палитра, используемая художником, глубоко продумана и изысканна. ничего лишнего, ничего «от себя». строгость в выборе средств диктуется требованием канона, который художник не только хорошо изучил, но и творчески осмыслил.
В одних образах больше ощущается монументальность (несмотря на небольшие размеры), например «спас небесный» (46×27), в других больше камерности и интимности, свойственных храмовым культовым иконам в традиционном иконописном искусстве, — «Иоанн Креститель» (65×39.5).
Поливариативность, «слиянность» движения и покоя, передача динамики в статике, проявленность из небытия; подчеркнутую светоносность и благодатность так долго ожидаемой Вести художник передает композиционно и с помощью цвета, обыгрывая привычный сюжет в одной из лучших своих работ «Предблаговещенье. Благовещенье» (54×53, 1998). преображенный образ Марии (справа) словно ожил благодаря полученной Вести и засветился знаком божественной Благодати (одежды Девы Марии — в небесно-лазурном цвете), а слева Мария облачена в одежды темно-вишневого Богородичного цвета. Направленный поток благодатной божественной энергии обыгрывается художником в естественном природном материале дерева кольцевой графикой. Вот оно — проявленное Оком и умелой рукой художника чудо зрения, которое и привело к созданию данного образа. Цветовое решение картины предельно лаконично, графика безупречна, а сила воздействия необычайна.
Такова манера «письма» по дереву А. Тихомирова, таков почерк мастера, отточенный им до каллиграфической четкости, ясности и завершенности.
А рядом — абсолютно иная по характеру образа и настроению вариация на тот же сюжет, но решенный другими красками, в иной манере. Все персонажи едины: Богородица одновременно и в небесно-голубом, и в лиловом; она — и Дева, и Богородица, родившая Христа; ее лик глубоко смирен и молчалив; почтительно склонившись перед архангелом Гавриилом, кто принес Весть свыше, она готова исполнить волю Его.
В произведениях А. Тихомирова нет надменности и фальши, претенциозности и эстетства, заигрывания с большой темой. Они искренни, спокойны и самодостаточны, к ним нет дешевого рыночного интереса, в них отсутствует то, что «на продажу». И в то же время интерес к творчеству художника сегодня велик не только со стороны знатоков и любителей искусства, но и тех, кто хотел бы пополнить свои коллекции не модными работами-однодневками, а произведениями, достойными внимания и восхищения.
Источник: Каталог «Оконопись». 2014г.